ДР))
(Добавление)люди-и-и!!! ))
Все оборвалось.
Как-то нелепо, надорвано
В черной глубине рояля затухала
“Соль” второй октавы.
Тонкая струйка чьего-то “Martini”
Сбегала по стойке бара,
Быстро и глухо ударяясь о пол.
Он стоял на мягком ковре просторного зала
В центре сизого табачного дыма.
Чувствовал, как тот дурманит его,
Туманит сознание в белом свете
Сотни чертовых слепящих ламп.
Коктейль шепотов, чужих запахов,
Чьих-то нервных шорохов стекался отовсюду
К его ногам, стелился, крался в его голову.
И это женское дыхание…
Такое волнующее, неровное, горячее.
Оно мешало сосредоточиться,
Уносило его сознание за пределы этого зала.
Туда, где гармония, где беспечность.
Где не заперты замки.
Где не нужна сила.
Где тобой всецело владеют твои слабости.
И где все рушится от мысли о неожиданном
И потому подозрительном ощущении счастья.
Эта мысль то и дело возвращала его сюда,
Обратно, в центр света и алчущих взглядов.
Здесь его снова и снова ждет эта странная борьба,
Испытывает на прочность его волю.
Эта проклятая неизбежность выбора.
Гнетет, когда выбор делать вообще не хочется.
Теперь лишь нужно запереть глубоко в душе,
Загнать в свой самый темный угол
Страх вот так, одним махом потерять
Свою жизнь, остаться без прошлого,
Без мечты, удивительной для него мечты,
Которую он желал, и присутствие которой
Уже давно превратилось в жизненную необходимость.
Потерять ее. Снова начать жить
Бесполезным настоящим –
Металлический шарик.
Никуда не катится, не меняется.
Его ты знаешь на ощупь.
Холодная гладь – не за что уцепиться,
Не за что любить и ненавидеть.
Константа, необходимая часть уравнения.
Должна присутствовать, чтобы решить его.
Наконец решить,
Просто сделав ставку.
Он был отнюдь не робкого десятка,
Напротив, ему нравился риск,
Нравилось то возбуждение азартом,
Которое испытывал, вновь и вновь идя ва-банк.
Сегодня число “семь”. Сейчас он заметил,
Как ему симпатичен красный бархат под золотом этой цифры.
Только сегодня… Хотя играл уже давно.
И уже давно смирился с неизбежностью.
Необратимость – единственное
Все еще бунтовало его внутреннее “Я”,
Удерживало над игральным столом его руку.
Нужно было собраться.
Крупье ожидал. Напряжение
Мелко вздрагивало в уголках его глаз.
Откуда-то со стороны
С чужих губ сорвалось нетерпение,
Сорвалось и бесследно рассеялось.
Просто это не играло сейчас роли.
Впрочем, как не играли никакой роли и те
Десятки чужих, незнакомых теней вокруг,
Похотливых и жадных до зрелищ
Чужой трагедии.
Привыкшие играть на деньги,
Они знали точную цену проигрышу
И не подозревали, что можно потерять
Гораздо большее.
Игрок медлил.
Теперь он боялся ублажить их всех.
Боялся оттого, что знал:
Последней ставкой сегодня
Была его Любовь.
Крупье раскрутил рулетку,
Выплеснул наружу скопившееся напряжение.
Сухо застучал, запрыгал металлический шарик.
Этот стук…
Он нарастал, становился все реальней и отчетливей.
Вбирал в себя форму и цвет.
Теперь его можно чувствовать кожей.
Так стучали в стекло телефонной будки.
Это заставило его прийти в себя.
Несколько минут назад он собирался сделать звонок.
Эти люди снаружи…
Им сейчас наплевать на него.
Человеческие миры сошлись здесь, на перекрестке,
Столкнулись всего на пару минут.
Эти несколько минут вражды.
Он знает, привык и не спешит.
Монета в руке застыла только на миг.
Теплая медь липнет к пальцам.
Вот она падает на железное дно.
Орлом или решкой –
Имеют значение лишь эти
Четыре длинных гудка ноты “соль”.
После них милый привычный голос,
Сейчас такой близкий и нужный.
Сожмет его сердце,
Притянет сквозь пространство.
Его телефонная минута.
Его монолог.
Первые слова звучат жалко.
За них он начинает себя ненавидеть.
Он чувствует, как глиной в руках
Стынет его судьба. Уверенные движения удивляют.
Он так долго боялся сделать с ней что-то не так,
А теперь разум жаждет жестокости и неумолимо
Толкает ее к пропасти.
Спину зло колет чужой холодный взгляд.
И нет чьей-то открытой ладони.
Нет крыльев. Белоснежных крыльев.
Нет глаз, удерживающих тебя на пороге.
Вот он оступается…
И сказано то, что будет всегда не к месту.
Что должно храниться за семью печатями.
Струна оборвана.
И заслушан реквием его счастью.
Теперь ему непривычно легко.
Не оттого, что все хорошо,
А оттого, что так бывает всегда, в любом случае.
Легко, как школьнику,
Решившему свое уравнение.
Легко, как человеку,
Осознанно сделавшему свой выбор.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
*Никогда не следует недооценивать предсказуемость тупизны